Песня ночи - Страница 121

121

— Хоукс, где же тебе удалось его отыскать? — воскликнула Каролина, открыв плетеную корзину-домик.

— Я нашел его на верхушке дерева в мангровых зарослях, — сказал Хоукс. — Мы отправились туда на поиски сестры одного человека, который все никак не мог поверить, что она погибла. Я услышал мяуканье и увидел кота! Понятия не имею, как он туда забрался, но факт есть факт: вот он!

Каролина даже прослезилась. Схватив любимца на руки, она торжественно произнесла:

— Добро пожаловать в Эссекс!

Кот, отощавший после пережитого, заурчал. Когда же Каролина опустила его на землю, принялся тереться о ее ноги в знак признательности. Затем с присущей ему независимостью отправился обследовать окрестности — сад возле дома.

Пожалуй, зеленые заросли ему пришлись по вкусу даже больше, чем песчаные улицы Порт-Рояля, и вскоре Каролина могла с гордостью сказать, что в Эссексе не осталось ни одного поместья, где бы не жили потомки Мунбима.

Каролина легко и непринужденно вошла в высший свет графства. Вирджинии даже казалось, что сестра навсегда позабыла прежнюю жизнь.

Но прошлое часто приходило к Каролине по ночам: она снова была там, в Порт-Рояле, снова бродила по песчаным улицам и слышала крики ярких попугаев, таких, как красно-зеленый Пол. Где-то тревожно звенели сабли, вскрикивали женщины, и Каролина металась по кровати, ощущая себя такой же несчастной, как они все. Она, жена пирата, как и многие женщины в тропиках, чьи мужья, как и Келлз, были в море, ждала своего мужчину, не зная наверное, со щитом он вернется или на щите.

В такие мгновения было великим счастьем: проснуться — и увидеть Келлза, мирно спавшего рядом. В такие мгновения Каролину охватывало ни с чем не сравнимое чувство — чувство благодарности судьбе за то, что та, проведя их через все испытания, даровала им эту мирную жизнь.

В положенный срок Каролина родила Келлзу сына, такого же храбреца, как отец. И сын его женился на самой богатой наследнице в Англии, женился по любви. Следом за сыном у них родилась дочь, ставшая почти такой же красавицей, как мать, и покорившая немало сердец в Эссексе.

Получив известие о рождении внучки, Летиция Лайтфут предприняла путешествие из колоний в Англию, причем одна, ибо так и не смогла заставить Филдинга составить ей компанию.

— Две наши дочери нашли свою гавань, Филд, — сказала мужу Летиция, вернувшись из Англии.

— А ты, Летти, как всегда, нашла самые модные наряды, — с кислой миной заметил Филд, неодобрительно глядя на ее подбитый мехом бархатный плащ и отороченную мехом шапочку.

Летиция весело рассмеялась, рассмеялась своим особенным смехом, который так нравился Филдингу, когда он ухаживал за молоденькой Летти.

— У меня, Филд, вон сколько этих модных вещей! — Она кивнула на сундуки.

— Теперь пора домой, дорогая!

Баржа уже ждала у причала.

Все, кто видел эту встречу, состоявшуюся серым зимним днем, — а таких остроглазых наблюдателей оказалось немало, — все сказали, что возвращение Летиции домой было поистине триумфальным.

Летиция же не уставала повторять на людях и дома, что две ее дочери, Вирджиния и Каролина, вполне счастливы. Что касается старшей дочери, Пенни, которая, как говорили, без всякого стеснения появлялась на людях в обществе женатого мужчины, своего любовника, знаменитого маркиза Солтенхэма, то о ней Летиция предпочитала помалкивать. Правда, даже у самых отъявленных сплетниц не хватало духу вызвать Летицию, известную своим необузданным нравом, на разговор и поднять эту тему.

Но когда до колоний докатились слухи о том, что маркиз, пусть и со скандалом, все же развелся с женой и женился на своей любовнице, причем свадьба состоялась не где-нибудь, а в самой столице, в Лондоне, в дом тетушки Пэт пришел настоящий праздник.

— Пенни завоевала его наконец! — воскликнула восхищенная Делла, округляя глаза.

Сейчас обе девушки знали историю о том, какую жизнь вела Пенни на Багамах и как потом жила во грехе с женатым маркизом.

— Ну конечно, так должно было случиться! Я всегда знала, что Пенни добьется своего, — заявляла Фло, с возрастом превращавшаяся в настоящую красавицу, под стать старшим сестрам.

— И я совершенно не верю сказкам о том, что Пенни выиграла кучу денег, играя в вист с самим королем Неаполя, так что маркиз смог оплатить все долги и послать к черту свою богатую жену! — с чувством говорила Фло; затем, уже более осторожно, добавляла: — Не так ли?

— Ну конечно же, и я не верю! — поспешно откликалась Делла. — Хотя… Пенни ведь всегда обставляла всех в карты. Фло, как ты думаешь, все было именно так? Я только не уверена, что в Неаполе есть король. А ты?

— Ну если такой имеется, я уверена, что Пенни его нашла! — В глазах Фло зажглись веселые огоньки.

— И изрядно облегчила его кошелек! — воскликнула Делла; подбросив в воздух розу, она грациозно поймала ее.

Лепестки дождем посыпались на хохочущих девушек.

— А это значит, что мы будем гостями не только в Лондоне и в Эссексе, но будем приезжать и в Гэмпшир, потому что разве не в Гэмпшире находятся владения маркиза Солтенхэма? — сказала Фло.

Делла с задумчивым видом отщипнула розовый лепесток.

— И нас будут повсюду приглашать, — проговорила она. — Поскольку мы родственницы маркизы и виконтессы. И мы с тобой выйдем замуж по меньшей мере за герцогов!

— По меньшей мере! — просияла Фло. И вдруг насупилась. — Я было уже совсем собралась бежать в Мэрридж-Триз, чтобы не нарушать семейную традицию, но теперь, когда наши старшие сестры все замужем за благородными джентльменами, придется оставить эту мысль.

121